Кто сглазил выступление Светланы Алексиевич в «Гоголь-центре»

Его не случилось. А ожидания были столь велики, что перед началом лекции наивные восклицали: «Сейчас она все про нашу непростую жизнь расскажет, будет резать правду-матку». Но Алексиевич большую часть вечера пересказывала фрагменты своих книг. Кто их читал — не услышал практически ничего нового и, не дождавшись конца, сбежал, по их словам, «от скуки и банальности».

Писательница тем временем стала отвечать на вопросы, иногда уходя от прямого ответа. Возможно, потому что часть из них она не расслышала или не поняла. Модератор даже взяла на себя смелость переводить их с русского на русский. Но еще больше огорчило, как вяло и монотонно говорила Алексиевич. Вот что она сказала…

О войне: «Никто меня не убедит, что человеческая жизнь чему-нибудь равна. Это божественный дар. И он дан не для того, чтобы умереть в Донбассе или Сирии. Прошли времена, когда человеческой кровью оправдывали увеличение российской территории. На Второй мировой сражались за родину, а за что сражаются сегодня? На фронте дают медали за то, за что в мирное время людей сажают… В центре войны — человек, который прекрасен и страшен одновременно. Постичь его может ребенок или женщина, поэтому я написала книгу «У войны не женское лицо». Женщины в ней рассказали о войне, от которой и генерала стошнит, поскольку многие генералы не знают войны. Главное там — стреляющему не смотреть в глаза. Когда видишь их, понимаешь, что перед тобой тоже человек, и уже не можешь стрелять. Война требует бездумья».

Об Украине: «Не надо брать пусть даже свое, когда у соседей горит хата. С Крымом все получилось незаконно, да и в Донбассе гражданскую войну развязала Россия. Неспроста мы теперь нелюбимы Европой».

О себе: «У меня три дома. Моя мать украинка, бабушка тоже, она всегда носила вышитую сорочку. Мой отец, погибший на Второй мировой, белорус. Он был коммунистом и историком, считавшим, что «в нашей стране непредсказуемо не только будущее, но и прошлое». Белоруссия — тоже мой дом, где я прожила всю сознательную жизнь. Но сложилась я в русской культуре».

О Нобелевке: «О русской утопии я писала на русском. Все интервью брала на русском, так как это язык того времени. Было бы нечестно переводить его на белорусский. Так что это премия и русского народа».

О творческих планах: «Больше не хочу писать о войне. Сказала о ней все что могла. Сейчас пишу о тоске человека по счастью. Назову книгу «Чудный олень вечной охоты» — эти слова когда-то произнес Александр Грин. В моем случае тема счастья и любви требует метафорического, усложненного названия. Еще у меня задумана книга об уходе человека, когда он пытается понять, что случилось с ним и всеми нами».

О власти: «Любая власть сильна тем, что она кажется непроницаемой. Человеку трудно вырваться из-под ее контроля, так как он чувствует себя беспомощным. Чтобы раздробить эту идею, надо долго накапливать энергию и меньше быть коллективным человеком. Старайтесь быть отдельно. Это не значит отказываться от родины, это значит думать самостоятельно. Начинайте изменения с себя. Не противостоите власти, но высказывайте свою позицию. Не лежа на диване, а хотя бы в Интернете. Все это требует большой духовной работы. Но чтобы остаться человеком сегодня, другого выхода нет».

О настоящем: «Сегодня герой тот, кто не стреляет, а главная тема — неприятие войны. Каждый человек должен к этому прийти. Необязательно с плакатом на шее, можно решить это внутри себя… Обязательно надо сохранить себя, даже занимаясь революцией. Она когда-нибудь закончится, и я не хочу, чтобы зубы мне лечил профессиональный революционер».

О будущем: «Наши потомки, если они будут, назовут нас варварами, потому что мы неважно обходились с человеческой жизнью. Во Вторую мировую люди умирали слишком дешево. Это знание ускользало от нас, особенно в нашем апофеозе победы, правду о которой мы так и не узнаем».

О религии: «Сегодняшняя религиозность не принесла чувство личной ответственности. Вера всех сгруппировала в некое народное тело. А оно, как известно, чувствующее существо, а не думающее, и уж тем более не думающее о личной ответственности».

О красоте: «Меня поражало, как много на войне в Афганистане красоты. Это странно звучит, но смерть и красота рядом. Они в ночном небе, где летят снаряды. На поляне, где вечером за костром поют выпившие ребята. Не хором, а каждый на своем языке: молдавском, киргизском, русском… Вблизи смерти люди открывают в себе то, что в обычной жизни в них далеко запрятано». «В Афганистане показывали выставку современного, очень красивого оружия, захваченного у моджахедов. Это оружие очень красивое. Человек потратил достаточно времени, чтобы сделать зло красивым».

…Если бы этого выступления не было, мы бы, наверное, ничего не потеряли. Ведь главное — выдающийся талант Светланы Александровны, который состоит в том, что она смогла напрочь убрать из произведений собственный голос и дать говорить истории.

Источник: mk.ru

Добавить комментарий