— Шамиль Анвярович, извините за игру слов, но сезон в женском туре завершился так, как вы предсказывали еще с весны. То есть, непредсказуемо.
— Это вполне естественно. И вообще, в течение года ни одного победителя в женской сетке угадать было невозможно. Ведь за неимением лидера порядка 12 теннисисток претендовали на победы в топ-турнирах и на итоговый первый рейтинг. И даже у мужчин, где, напротив, существуют 2-3 главных фаворита, остальная масса игроков первой десятки вела себя непредсказуемо. Но обычно бывает, что из всей толпы должен в итоге сформироваться лидер, более стойкий и ровный. Кто мог ждать, что итоговый турнир выиграет Каролин Возняцки?
— А справедливо ли, что румынка Симона Халеп стала первой по итогам года?
— Кто бы ни завершил год на вершине — все равно получается смешно. Халеп в ходе итогового турнира уступила Возняцки — 0:2, 0:6. Это говорит об отсутствии стабильности а надежности.
— В итоге она стала единственной в своем роде с отрицательным балансом побед и поражений за сезон.
— В этом нет парадокса. Когда в свое время Евгений Кафельников возглавил рейтинг, 6 турниров подряд не мог пройти первый круг. И это вызывало разговоры — как так может быть? Но как устроен рейтинг? Есть 18 зачетных турниров, и это примерно 25 недель соревнований, когда ты обязательно должен набирать очки. Если их не хватает, турниров, ты стремишься играть еще больше, чтобы компенсировать дефицит. А Кафельников не любил тренироваться вне корта и, будучи не в лучшей форме, играл малозначительные соревнования на фоне больших нагрузок. Это не било по его психике — он проигрывал, но при этом работал и тренировался. А очки собирал больше там, где их дают больше. То есть, в 10 «мастерс», турнирах серии Большого шлема, где стоимость победы раза в три больше. Халеп проходила далеко по сетке в главных турнирах, а во второстепенных вылетала быстро. Понятно, что в современном теннисе в силу нагрузки выиграть абсолютно все невозможно. Поэтому обладателей Большого шлема за один сезон так мало. За последние десятилетия 4 главных турнира удалось собрать только Мартине Навратиловой, да Штеффи Граф.
— 28-й розыгрыш российского турнира Кубок Кремля традиций сезона-2017 не нарушил. Ведь сколько игроков из «посева» не прошли дальше первого круга!
— Теннис очень нагрузочный вид. А ведь на дворе конец года. Значит, очень большой травматизм, и не всем удалось сохранить форму. И наш турнир тем и хорош, что много сенсаций или неоднозначных исходов. Но благодаря этому теннис и интересен. Хотелось бы больше от нашей молодежи в мужской сетке, но 20-летние парни ровно играть не могут. Это физика, устойчивость и концентрация. Глаза напряжение длительного матча не выдерживают. Поэтому так часто за сюрпризом следует провал. Например, когда Медведев на Уимблдоне убрал Станисласа Вавринку в первом же круге, а затем вылетел сам. Не потому, что тот или иной молодой игрок не соблюдает режим. Обычная проблема роста. Чтобы научиться играть стабильно, надо провести порядка 100 «взрослых» матчей. А у них на счету пока по 25-30, а пятисетовые вообще можно пересчитать по пальцам… Чтобы наша тройка заиграла, нужно еще года два подождать.
— В сравнении с прошлым розыгрышем московские корты посетило приблизительно на 10 000 зрителей больше. Работает реклама, или же популярность самой игры растет по иным причинам?
— Безусловно, рекламы стало больше. Но нужно признать, в теннисе наметилась общемировая тенденция: раньше зрители шли в основном болеть за наших, теперь поддерживают и иностранных игроков, за которыми наблюдают в течение всего сезона. Мужской финал, на котором были полные трибуны, говорит об этом. Люди наслаждались красивой игрой. Но все не просто так. Мы развиваем теннис, проводим в год свыше 3500 турниров по разным возрастам. Приходят люди, которые играют сами, у которых выступают дети. А в теннис играют в очень солидном возрасте. У нас есть Михаил Новиков, официальный чемпион мира в категории свыше 85 лет! Всю жизнь он играл, входил в первую десятку в СССР. У меня в свое время тренером был, когда я выступал за ведомственную команду «Локомотив».
* * *
— Нередко профессионалы завершают сезон с травмами, часто жалуются на сверхзагруженный календарь, а у телевидения свои проблемы: невозможно предсказать время матча. Что делать?
— С точки зрения насыщенности теннис, наверное, самый тяжелый вид спорта на планете. Игрокам смешно слышать жалобы футболистов, для которых и три матча в неделю уже перебор. А у нас и продолжительность в среднем больше, и дистанцию на корте преодолевают огромную. Почему фавориты нередко покидают крупные турниры? Все просто: они планируют выход на оптимальную форму на вторую неделю, потому что держать ее все время не получается. Но бывает, что уже в первом круге жеребьевка подкинет неудобного соперника! Именно поэтому все стремятся быть «сеяными», избежать таким образом испытаний на старте, пяти- или трехсетовых изнурительных встреч. В этом смысле травма бедра для Марии Шараповой, которая начинала все с нуля, сильно помешала ей. Если бы все прошло гладко, она могла быть уже около первой двадцатки сильнейших, и на первом «Большом шлеме» 2018 года в Австралии точно избежала бы сильной соперницы. Но именно так случилось, кстати, в Москве. Все ждали Шарапову на кортах Кубка Кремля, где ей досталась словачка Магдалена Рыбарикова — серьезная соперница. И вот, в воскресенье Мария празднует первую победу на турнирах после возвращения, на турнире в Китае, но впереди перелет, смена часовых поясов плюс адаптация к условиям: климату, залу под крышей, покрытию корта. Мы со своей стороны обращались к судьям, которых предоставляет Женская теннисная ассоциации с просьбой перенести игру со вторника на среду, но получили отказ.
— В этой связи уже ведутся поиски для лимитирования времени матчей?
— Да, но золотую середину в принятии решения, которое устроило бы всех, довольно сложно. Например, все предложения по поводу подачи «одним мячом» или увеличения размеров корта вероятнее всего найдут отклик у высокорослых, но восприняты в штыки игрокам пониже. В обоих случаях повышается преимущество при подаче. Это началось давно. В свое время играли деревянными ракетками 12 обязательных турниров, потом ракетки стали делать из современных материалов, а число турниров, как я уже говорил, возросло до 18. Откуда, спрашивается, травматизм? По поводу ракеток мы вообще собирались выпустить методическое издание на 10 страниц, а вышла книга. Ведь даже от неправильной толщины ручки возникает неправильных хват, потом — перенапряжение мышцы, дальше по цепочке: локоть, плечо и, в конечном итоге — «летит» спина. А ведь есть еще вес ракетки. Сейчас регламент ограничивает длину ручки, но не обода, то есть ты выбираешь струнную поверхность в зависимости от собственных возможностей переключения внимания и устойчивости концентрации. Чем меньше площадь поверхности — тем скорость полета мяча выше. Так играл, например, Иван Лендл. Но если реакция не позволяет, приходится использовать обод больше. Цель вроде бы: сыграть так быстро, чтобы на той стороне не успели. Но если, как многие испанцы, бегать по задней линии корта, то как ни бей, все вернется назад, и ты будешь каждое очко вымучивать. Надо быть Рафаэлем Надалем, чтобы выдержать это и столько лет находиться на самом верху. Как минимум первые 500 игроков рейтинга делают ракетки на заказ. И как минимум за первую полусотню сражаются фирмы-поставщики. А ведь есть еще стрингеры — специалисты по натяжению струн. Надаль в течение пятисетового матча перетягивает ракетки по 20 раз. Натуральные, жильные струны «садятся» быстро. Композитные до сих пор проигрывают им по качеству. Кто-то комбинирует, и это целая история. Поперечные — одни, продольные другие.
— А ведь еще покрытия очень сильно отличаются!
— При всей универсализации кортов разность отскока довольно велика. Трава или грунт — само собой, а ведь даже у «харда» много разновидностей. В Австралии если на него пальцем надавить, он прогибается, потом распрямляется. А в США — как бетон. Найти теннисиста, которому везде одинаково комфортно сейчас вряд ли возможно. Хотя раньше травяные корты были еще «быстрее», и на том же Уимблдоне около 70 процентов матчей могли быть скоротечными, но теряли в зрелищности. Сейчас уже «грунтовики» способны выступать на газонных покрытиях и даже порой побеждают.
— В каких странах осталась «классика» лаун-тенниса?
— Кроме Великобритании, это Австралия, Зимбабве, Индия. В Германии — исключительно дерн, который стелется на время. Что касается Индии, то почему оттуда много хороших парных игроков? Потому что травяные покрытия там очень быстрые. В 1976 году сборная СССР играла в Индии матч Кубка Дэвиса. За ночь хозяева нарисовали разметку на обычном газоне, свили трибуны на 6 тысяч зрителей из бамбука и веревок — и все было готово. Матчевую встречу мы тогда проиграли — 1:3.
В чем секрет идеального газона? Из одного зернышка вырастает одна травинка, и это идеальный отскок мяча. А если будет корневище, откуда расходятся ростки, мяч полетит в непредсказуемом направлении. Это особые традиции и уход. Как поступают в британских клубах? Их около 11 тысяч в стране, в каждом в среднем по 12 кортов. Две недели использовались два, потом на них играть нельзя: газону нужно восстановиться. Вот так, за счет круглогодичной ротации, удается сохранить покрытие. И вообще, англичане говорят: нужно для начала 100 лет траву растить, потом 100 лет ухаживать, потом — 100 лет играть. В России с нашим климатом травяные корты не появятся. Смысла нет.
— Кроме вышеперечисленного, на чем еще приходилось играть?
— Сейчас поверхности жестко лимитированы по отскоку мяча. Но раньше на Кубке Дэвиса бывали случаи, когда хозяева выбирали паркетный пол, натертый лаком. Так Парагвай, где лидер сборной занимал 85-е место в рейтинге, а его напарник был за пределами третьей сотни, обыграл Чехословакию во главе с Иваном Лендлом. А Мексика на правах хозяйки предложила США асфальт. А у асфальта — специфический, почти вертикальный отскок мяча…
— По высоте над уровнем моря есть ограничения?
— Нет. Хотя в том же Мехико мяч очень своеобразно себя ведет. По траектории должен лететь дальше, но внезапно под тяжестью падает. Думаешь — будет аут, а он в площадке… Мы в необычных местах играли, даже однажды на Северном полюсе. А из официальных встреч, помнится, принимали команду Дании в Новом Уренгое, совсем рядом с Полярным кругом.
* * *
— Футбол, кажется, склонен принять на вооружение электронные технологии. В теннисе они уже давно. Как происходила революция?
— У нас все произошло потому, что на быстрых покрытиях не видно следов мяча. А скорости у мячей быстрее хоккейной шайбы, человеческий глаз запаздывает. Изначально все были против, но необъективное судейство на домашних матчах в командных турнирах, как, например, в Румынии, поставило вопрос: что-то нужно делать. В итоге пришли к единому решению: все решает электроника (определяет все в точности до 5 миллиметров), у каждого игрока по 3 попытки оспорить судейские действия за один сет. Если он был прав, попытка не сгорает. Да, это дорого — 70 000 долларов на матч, но лучше заказать оборудование у Международной теннисной федерации, иначе судить будут как хотят. Исключение — грунтовые корты, где вопрос «попал — не попал» редко возникает.
С касанием сетки проще: подается сигнал, судья его в наушник слышит. Я думаю, в футболе все тоже придет к решению спорных вопросов, но главное, чтобы время просмотра не сбивало ход игры.
— Есть ли у вас ощущение, что новое поколение теннисистов это уже другие люди?
— Теннисисты стали еще образованнее. Не случайно, про вид спорта говорят, что это — шахматы в движении. С развитием технологий в производстве инвентаря, с новой системой тренировок, методиками игрок сталкивается каждый день, и с этой позиции безграмотные далеко не пробьются. Еще момент. Теннисист готовится к взрослой жизни до 16 лет, до 18 формируется его психика, но скорость мышления при этом формируется от 7 до 9. А уникальность вида спорта в том, что после перехода в профессионалы спортсмен выбирает тренера, а не наоборот. Когда Новак Джокович понял, что у него проблема с тактикой быстрого нападения, нанял Бориса Беккера, который играл в этом стиле. Необразованный спортсмен не предпринял бы таких шагов.
Другое дело, это очень дорого. Роджера Федерера с 16 лет обслуживал персонал — 5 человек. Учтите: хороший штат окупается только у теннисистов первой двадцатки сильнейших, иначе он выступает в убыток. Но на Западе еще есть доходы от ТВ-трансляций, а у нас все наоборот: нужно платить, чтобы тебя показали. Выход один — спонсоры. Если сравнить бюджеты национальных теннисных федераций, то в США это порядка $225 млн в год, в Китае — около 170, а у в России — от 7 до 9. При этом мы остаемся наверху. На «Мастерс» до 14 лет в Италии в этом году среди 8 лучших ребят наших было четверо, а среди девочек — две, причем они финал разыграли. Согласно данным на 30 октября 2017 года, у нас в стране набирается 519 победителей международных турниров, включая взрослые. В высшей категории — 116 побед. А по результатам Олимпийских игр Россия занимает второе место за всю историю после США. Так что продолжаем работать и надеемся на лучшее.
— Осенью было объявлено о том, что в 2018 году в России состоится совершенно новый женский турнир WTA.
— Да, это будут соревнования в Москве, в июле, на кортах Национального теннисного центра имени Самаранча. Призовой фонд — 750 000 долларов, то есть ранг тот же, что и у нашего старейшего Кубка Кремля. Федерация тенниса России заинтересована в инициативах бизнеса, потому что помимо европейской и американской серий соревнований теперь появилась еще и азиатская. Этот процесс неизбежен, но благодаря новому турниру лишние 2 недели мы сможем собрать сильнейших российских игроков дома, пристально понаблюдать за ними. Потому что очень трудно контролировать, как происходит процесс подготовки тех, кто живет и тренируется в Европе. К примеру, в Испании свои традиции — и всю прибывшую молодежь там первым делом старательно пытаются переучить. Но ведь если игрокам уже по 16 лет, это уже абсурд! Но там другой менталитет: теннис начинается для всех как урок физкультуры в средней школе, нам же во времена СССР были созданы такие условия, что на корты шли дети, которые не попали никуда больше. Мы были вынуждены делать лучших из тех, кто нам доставался, вытащить из них индивидуальность, выявить вовремя сильные стороны. Менять тренера, если ребенок не шел к нему. Он же не виноват! Кроме того, мы стали учитывать, что общие возрастные критерии не подходят ко всем российским игрокам: у нас взрослеют как правило не стремительно, как в южных странах, мы в этом плане ближе к Скандинавии.
— Удастся ли сохранить талантливую молодежь?
— Она у нас есть. Новые игроки очень амбициозны, но все идет своим чередом. При правильном подходе тренеров и их самих через 2-3 года Россия может вернуть себе высшие позиции в Кубке Дэвиса.
Источник: mk.ru
